Я в МИЛоСЕРДИИ
На их лицах не было счастливых улыбок. В доме пахло отнюдь не свежими букетами роз, развлекательных “процедур” и утренников также не наблюдалось. А как же заманчивые рекламки, на которых изображены старики с белоснежными зубами и лучезарными улыбками? Где они?
Сегодня — мой первый рабочий день. Первый рабочий день в моей жизни. И я провожу его в доме престарелых и инвалидов “Милосердие” в Калининградской области.
Здесь я — садовник, параллельно — исследователь и разоблачитель, шпион и сестра милосердия.
Вот я вхожу в дом и вижу привязанное к батарее голое тело в памперсе. Оно корчится и извивается, то ли от боли, то ли от неминуемого конца. “Но это ничего, он просто немного буйный. Такое бывает”, — отвечают мне медсёстры. И на них в эту же секунду бросается взгляд, полный недоумения. Мой взгляд.
И вот я уже на улице. В саду, где работаю, и укрываюсь порой от нежелательных встреч с обитателями душераздирающего дома. И здесь передо мной разворачивается не более воодушевляющая картина: бабушка, жалко похныкивая, пытается втянуть меня в незаконную аферу. “ Ты поможешь мне выбраться отсюда. Только научи пользоваться телефоном, и мои подруги здесь такой скандал закатят..” — с умоляющим лицом говорила она мне.
Старики здесь беспомощны. Обезоружены. Жалки. Печальны, и походят на младенцев.
А я то… Верила в сказку, добро. Вот она какая реальность.
Как оказалось, дальше — больше! Два раза я чуть не оказалась претенденткой в невесты. Причём, так и не поняла, кто был моим потенциальным женихом, если он вообще существовал. Чего только не придёт в голову старикам!
Одна гражданочка молила о том, чтобы я утопила или расправилась с ней и всеми остальными обитателями дома, другая говорила, что ей здесь чуть не повыдёргивали все зубы. Третья не переставала лепетать о каком-то аисте и соловье на крыше. Бывший капитан так и продолжал отдавать распоряжения и команды бабулям. Признаюсь, было и смешно и одновременно безумно страшно слушать всё это.
Мне становилось не по себе, от той мысли, что приду завтра на работу, и не увижу знакомых лиц…Так оно получалось.
Больше всего запомнилась мне одна старушка — слепая казачка, Марья Ивановна. Напрочь утратившая зрение, но
по сравнению с остальными сохранившая острый рассудок. Она называла меня крошечкой Хаврошечкой. Из-за моего голоса, кажущегося ей моложавым по сравнению с остальными. Ещё бы! Не каждый год сюда устраиваются пятнадцатилетние подростки. Она рассказала мне о том, как в молодости за ней гонялся петух в деревне, о сыне, который не навещал её, и об остальных обитателях дома.
Меня поразило, как невидящий человек может так искренне чувствовать других людей, радоваться из последних сил и не унывать. Мне было очень тепло с Марьей Ивановной, порой даже казалось,что она видит…
Здесь я стала свидетелем не сказать, чтоб уж такого бережного отношения к престарелым. Хотя эта организация и носит частный характер.
Старики здесь падали, получали новые синяки, плакали, жаловались и бредили, пытались петь, что вызывало особое умиление, хотели сбежать и метались, не знали, чем себя занять. Ходили вокруг дома в воображаемый магазин. Одна дамочка безустанно искала Литовский университет. Всё это напоминало погоню за привидением. Его вроде бы и нет, но в твоих глазах оно явно вырисовывается. Скорее всего, это всплывали остатки воспоминаний о далёкой молодости, словно скоростная ласточка, которая мчачится со скоростью 250 километров в час.
Здесь им понарошку выдавали пенсию, загоняли в дом при дуновении слабого ветерка, раздевали, когда становилось жарко.
Очень важно в таком месте дарить людям любовь, выслушивать их, при малейшей возможности уделять время. Не упускайте его. Оно ведь так относительно!
А ведь если задуматься, старость и младенчество имеют что-то общее…
В рамках проекта «Молодёжное открытое медиапространство», реализуемого с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.
+10