«Прекрасное пленяет навсегда»
«… и под конец Печальный король Билли спросил меня, кто из живших когда-то стихотворцев в наибольшей степени соответствует идеалу поэта. И я сказал: Китс».
Дэн Симмонс. «Гиперион»
.
Когда я впервые читала цикл романов «Песни Гипериона» американского писателя-фантаста Дэна Симмонса, меня привлек образ поэта Джона Китса, возникший на страницах этих книг. «Еще один из многочисленных персонажей тетралогии», — подумала я тогда. Но, заинтересовавшись, я нашла, что Китс вовсе не выдумка современного писателя, а реально живший человек. Так началось знакомство с творчеством моего любимого поэта.
.
.
В нашей стране поэзия Китса не так хорошо известна, как поэзия лорда Байрона, его соотечественника и сверстника (все поэты «Великой Троицы» английской романтической поэзии – Байрон, Шелли и Китс – жили в одно время). Возможно, одной из причин стали слишком поздние переводы его стихотворений: переводить Китса на русский язык начали лишь в конце XIX века. Как бы то ни было, но произведения «мистера Китса, пяти футов роста», как называл себя сам Джон, прочно вошли в фонд мировой поэзии.
.
.
Джон Китс родился 31 октября 1795 года в Лондоне. Он был старшим ребенком в семье держателя платной конюшни. Джон рано потерял родителей (отец погиб при несчастном случае, мать – умерла от чахотки); младшие братья и сестренка остались с опекунами, а четырнадцатилетний Джонни, учившийся до этого в закрытой школе преподобного Кларка, отправился в Лондон изучать медицину. Китс не мог себе позволить обучение в университете; знания, необходимые будущему аптекарю он получал в госпиталях. Но вскоре Джон порвал с медициной – его полностью захватила поэзия.
.
.
Гомер, Мильтон, Шекспир, Спенсер – именно с этих великих стихотворцев началось знакомство Китса с миром поэзии. Во время лондонской жизни Джон тесно сошелся с критиком Ли Хантом – издателем крайне левой газеты «Экзаминер», руководящим небольшим литературным кружком, который журналы того времени окрестили «Школой-кокни». Именно на собраниях этого кружка и прозвучали строки первых стихотворений Китса:
Прекрасное пленяет навсегда.
К нему не остываешь. Никогда
Не впасть ему в ничтожество.
Так начинает Китс свою первую поэму «Эндимион». С этими строками перекликается формула, выведенная молодым поэтом в более зрелом творении – в «Оде греческой вазе»:
В Прекрасном – Правда, В Правде – Красота,
Вот знания земного смысл и суть.
Эти строки – лейтмотив всего творчества Китса, в них отражается сама суть эстетического мировоззрения поэта-романтика. Мировоззрение это отлично от привычного для большинства представления о романтизме как о чем-то мрачном, эгоистичном и таинственном (таков был романтизм Байрона); романтизм Китса полон радости: радости жизни, общения с друзьями, путешествий, свободы воображения и познания мира – он полон тяги к Красоте во всех ее проявлениях. Китс поклонялся вечной Красоте, служил ей, несмотря на то, что жил в обществе, закостенелом в своем показном благочестии.
Критики Китса не любили: журнальные статьи так и сыпали издевательствами и грубыми насмешками в его адрес. «Эндимиона» разнесли почти по кирпичикам, а самого поэта отправляли «готовить бинты в аптекарскую лавку и не лезть туда, где он ничего не смыслит». Нападки критиков сильно ранили психику Джона, оставив в душе противоречивые сомнения в истинности его предназначения. Байрон выразился как-то, что жизнь Китса «угасла от журнальной статьи». Поневоле задумаешься о силе печатного слова.
В 1819 году были написаны лучшие вещи Китса – «Пять великих од» («Ода соловью», «Осени», «Ода греческой вазе», «Ода праздности» и «Ода Меланхолии»), поэмы «Ламия», «Канун Святой Агнессы», «Изабелла, или Горшок с базиликом», отрывки «Падения Гипериона» и многие другие.
«Я не уверен ни в чем, кроме святости сердечных привязанностей и истинности воображения. То, что воображению предстает как Красота, должно быть истиной – не важно, существовала она до этого или нет; ибо все наши порывы, подобно Любви, способны, как мне кажется, в высших своих проявлениях порождать Красоту – подлинную ее сущность», — писал Джон в одном из писем.
Любовь предстает перед Китсом как величайшее проявление Красоты. Это то, что заставляет душу раскрыться навстречу прекрасному и вечно молодому, страстному и неудержимо-свободному стремлению объять весь мир, осветив его своим сиянием. Китс любил, и любовь его стала одним из многих испытаний его бедной на радости жизни. Поэта постоянно преследовала нужда, из-за которой он не мог жениться на своей любимой девушке – Фанни Брон. Любовь к Фанни Китс пронес через последние годы своей недолгой жизни.
Ранняя смерть родителей, болезнь и последующая за ней смерть младшего брата Тома, отсутствие денег и признания – все это оставило неизгладимый след в душе молодого поэта. Чахотка, унесшая жизни близких, пришла и к нему. Друзья, понимавшие, как много потеряет английская литература со смертью Китса, пытались помочь ему: отправляли на лечение в южный Уэльс, позже – в сопровождении художника Джозефа Северна – в Италию. Но ни забота друзей, ни перемена климата не смогли спасти поэта – болезнь развивалась слишком быстро.
Джон скончался в Риме в ночь на 23 февраля 1821 года, не дожив до двадцати шести лет.
«Здесь лежит тот, чье имя написано на воде», — гласит надпись на надгробии Китса на Римском протестантском кладбище. Возможно, Джонни и казалось, что имя его канет в небытие, как и его стихи, но время доказало обратное. Его жизнь закончилась, уступая место бессмертью. Душа поэта продолжает жить в строках его стихов, в мягких переливах ритма, в черных змейках шрифта, скользящих по бумажным листам. Перси Шелли писал после его смерти:
КИТСУ, КОТОРЫЙ ПОЖЕЛАЛ, ЧТОБ НАД ЕГО МОГИЛОЙ НАПИСАЛИ:
«Здесь тот, чье имя – надпись на воде».
Но прежде чем успело дуновенье
Стереть слова, страшася убиенья,
Смерть, убивая раньше все везде,
Здесь, как зима, бессмертие даруя,
Подула сквозь теченье,
И поток, от смертного застывши поцелуя,
Кристальностью возник блестящих строк,
И Адонаис умереть не мог.
Примечательно, что Джона Китса у него на родине нередко называют Эндимионом – по имени героя его первой поэмы, молодого пастуха, влюбленного в богиню Луны, и Адонаисом – как называл его Шелли в одноименной элегии на его смерть. Особенной любовью Китс пользовался у прерафаэлитов – группы художников и литераторов, отрицавших академические традиции и условности в искусстве. Прерафаэлитами были созданы замечательные картины на сюжеты произведений Китса: «Ламия», «Безжалостная красавица», «Эндимион». Баллада «Безжалостная красавица» («La belle dame sans merci») породила больше всего иллюстраций, среди которых особо выделяется картина кисти Джона Уильяма Уотерхауса.
«Тот-чье-имя-надпись-на-воде», мой маленький Джонни… Я люблю не только его творчество, но и его самого. Невысокий молодой человек с большими умными глазами и чувственным ртом, этот бедный, болезненный юноша, умерший от чахотки в возрасте двадцати пяти лет, всегда будет для меня символом истинной поэзии – поэзии, рожденной в страдании и борьбе. И пусть Джонни почти столетие покоится под дерном Римского протестантского кладбища, но его присутствие я постоянно ощущаю в своей душе.
В прошлом году исполнилось 220 лет со дня рождения Джона Китса, в этом – 195 лет со дня его смерти. Надеюсь, что все больше и больше людей будут знакомиться с творчеством этого потрясающего поэта — «моего маленького Джонни», который для меня всегда останется невысоким и озорным мальчишкой, безнадежно влюбленным в призрак истинной красоты.
Мой маленький Джонни…
Перо заскрипело
И песню запело,
Тревожную песнь облаков.
Чернила и свечи;
Пустое все речи,
То лишь молотьба языков.
Мой маленький Джонни…
Сверхновой звездою,
Весенней грозою
Блеснул и угас незаметно.
Бумагою смятой,
Психеей крылатой
Куда-то пронесся бесследно.
Мой маленький Джонни…
Олимпом могучим,
Вселенной сквозь тучи
Стихи на бумаге чернеют.
Любовью извечной
И дружбой беспечной
Враги прикрываться не смеют.
Ты молод навечно,
Туда – в бесконечность
Канув, растворился в тумане.
И яркою вспышкой –
Веселым мальчишкой,
Вернувшись, останешься с нами.
Чтобы узнать Джона Китса всего, узнать настоящего Китса – достаточно просто открыть томик его стихов. «Ода соловью», «La belle dame sans merci», «Песнь противоположностей», поэмы гомеровского размаха – «Эндимион», «Гиперион», «Падение Гипериона», маленькие поэмы, письма – все они откроют вам мир молодого человека, влюбленного в мир и жизнь, с коими он вынужден расстаться. Ну а если вы захотите представить себе Китса в его другой жизни, отличной от жизни бумажных строк, то прочтите романы Дэна Симмонса о мире Гипериона или же посмотрите замечательный фильм о любви Китса к Фанни Брон – «Яркая звезда». И тогда вам станет ясно, что «прекрасное» и правда «пленяет навсегда».
+10