Гранитная душа
Санкт-Петербург давно возведен в чин культурной столицы России. Этот город поражает своей статью, слегка горделивым великолепием, великой, бессмертной историей. Он выглядит франтом, но за маской роскоши и холодной самоуверенности скрывается по-настоящему ранимое сердце.
Основан Санкт-Петербург был в 1703 году первым русским императором Петром Алексеевичем Романовым. Шла Северная война (1700-1721), русские войска овладели крепостью у истока Невы из Ладожского озера. Крепость стала ключ-городом, получила название «Шлиссельбург». Уже тогда нынешний Петербург стал воплощением силы и бескрайней надежды. Это звание сохранилось за ним и по сей день.
Душой Санкт-Петербурга является Невский проспект — место, где зарождается голос жизни и никогда не умолкает. Облицованные асфальтом тротуары, пряный аромат которых смешивается с запахом дождя и проникает под кожу, старинные дворы, где, кажется, бродил сам Раскольников… Атмосфера Невского проспекта неповторима. Отражение Санкт-Петербурга — это не только величественные дворцы и сады Петергофа, благородная красота Эрмитажа, но и простые многоквартирные дома. В них — истинное лицо города, его романтика, искренность, открытость и любовь.
Поскольку Невский проспект — центр Петербурга, многочисленность магазинов и торговых домов воспринимается как должное. Отдельной исторической точкой на графике эпохи является Гостиный двор (от слова «гость» — купец) — в наши дни — универмаг. В архитектурной стезе здание может составить значительную конкуренцию любому театру. Большой Гостиный двор — уникальный объект культурного наследия, находится под охраной ЮНЕСКО.
Воинственной и непреклонной выглядит Петропавловская крепость. Будто бы осознает свою важность, знает, что служит сердцевиной истории Петербурга. На территории крепости есть мемориальные таблички, гласящие о страшных наводнениях 1752, 1777, 1824 годов. В свои объятия заключила Петропавловская крепость и Монетный двор Санкт-Петербурга. Буквенное обозначение двора: СПМД.
Навеки камнем вписаны в Петербургскую историю великие люди России. Воочию мне удалось увидеть памятник Анне Ахматовой между улицей Шпалерной и набережной Робеспьера. Изящная грациозная поэтесса как хрупкая зарница разрезает дождливое петербургское небо и небо мировой поэзии.
Торжественен и прекрасен памятник Великой императрице Екатерине II, расположившийся в Екатерининском саду (площадь Островского, напротив Александринского театра). Сила духа императрицы, её мудрость и властность слились в нем.
Памятник Николаю II (Исаакиевская площадь) воодушевляет, будто бы дарит чувство полета. А император, обуздавший непокорного коня, словно подтверждает мысль русского классика: человек всё может — лишь бы захотел.
Легендами окутан Михайловский замок — место жительства и смерти императора Павла I. Здание будто впитало в себе душу умершего хозяина: строгое, жаждущее справедливости и мести, вместе с тем словно опустившее голову. Михайловский замок выглядит истинным человеком, которого тяготят внутренние противоречия.
Отдельного внимания требует Петербург ночной. Пульс рек Фонтанки, Мойки, бьющихся, стремящихся к небу, рокот Невы… Жизнь в Петербурге ночью разгорается только ярче. Город собирается на бал, облачается в струящийся шёлк огней… Тысячи и миллионы судеб раскрываются в одном сиянии уличного фонаря. Машины бегут, как кровь, по венам Санкт-Петербурга и ослепляющими вспышками фар вторят сверкающей мелодии города.
Незабываемое зрелище — разведение мостов. Этот процесс происходит в соответствии с установленным временным графиком, ознакомиться с которым можно в интернете.
Мост раскрывается, как цветок под лучами весеннего солнца, выпускает на свободу Неву, и та наконец связывается с небом, звёздами и энергией Петербурга. В водах Невы — разноцветные языки пламени, в водах Невы — зеркала.
Санкт-Петербург многогранен. Он с легкостью меняет маски, превращаясь то в насупленного хмурого человека, то в смеющегося ребенка, то в высокомерного джентльмена. Но в предрассветный час — между четырьмя и пятью часами утра — Петербург настоящий. Беззащитный, проливающий слезы, уставший и искренний. Влюбленный в простор и ребяческую радость, нуждающийся в понимании Петербург на одно мгновение снижает ритм. В эти секунды он открыт и чист. С жадностью глотает сумрак предрассветного неба, сырой туман… Гранитная душа дает трещину и обнажает нежность и отчаянное желание быть любимым.
00