Самое сложное уже позади
Супергероем нашего времени я считаю Магомеда Асадулаевича Баширова — студента 5-го курса педиатрического факультета ДГМУ, который больше месяца работал в отделении реанимации РЦИБ, а сейчас перешёл в ГКБ No 1. Мне удалось дистанционно взять у Магомеда интервью.
— Расскажите, пожалуйста, про своё детство. Когда Вы поняли, что хотите стать врачом?
— В детстве я мало думал о будущем, жил настоящим днём, как и все дети, мечтал о такой работе, где надо водить машину. Не помню, чтобы я когда-нибудь задумывался о медицине. Но в старших классах школы начал понимать, к чему меня тянет. Как определился, стал дополнительно заниматься и готовиться к ЕГЭ для поступления в медицинский вуз.
— Что Вам больше нравится: теория или практика?
— Первая половина учёбы в медицинском посвящена, конечно же, освоению теории. Но практика и теория — это два незаменимых аспекта в медицине. Мне по душе применение знаний в жизни, так ты закрепляешь почерпнутое из учебников и лекций, и если теорию можно подзабыть, то практику никогда.
— «Красная зона» — что это?
— Это зона, куда попадают люди с диагнозом новой коронавирусной инфекции. Это место,
где люди встречаются со страхом смерти и по-настоящему начинают ценить жизнь. Там круглосуточно, сменяя друг друга, на протяжении уже больше месяца трудятся
медсёстры, санитарки, врачи. Это поистине смелые люди. Глядя на то, как угасает жизнь от вируса, который с лёгкостью может проникнуть через все средства защиты, они приходят снова и снова, чтобы с ним бороться.
— Расскажите немного о своём первом пациенте.
— Первый день, наверное, для всех бывает самым трудным. Об этом я и говорил: тот момент, когда тебе надо применить теорию на практике. Первым моим пациентом был мужчина; к сожалению, его нет среди нас, и говорить о нём мне тяжело. Он был хорошим человеком, мы строили планы на его выздоровление, но увы… неожиданный и трагический конец.
— Не боялись ли Вы заразиться?
— Конечно, страх был, ибо наблюдая, как переносят люди эту болезнь, начинаешь ещё сильнее волноваться за своё здоровье. Бывает, что лейкопластырь рвёт двойной слой перча- ток, и, обрабатывая спиртом оголённый участок кожи, нужно надевать новые перчатки. Ещё были случаи, конечно, крайне редкие, когда приходилось снимать очки и респираторы — после такого мы просто жили в ожидании первых симптомов.
— Сколько Вы не виделись с родными?
— Я приступил к работе в «красной зоне» 25 апреля, вот уже 41 день нахожусь в очаге. Конечно , безумно скучаю по близким, но сильнее меня скучают родители. Видел их всего пару раз, но даже не мог подойти, чтобы обнять их. Ведь мы соблюдаем меры безопасности, ибо каждый день контактируем с больными. Возможно, и мы заражены, сами того не зная.
— Как Вы думаете, когда мы вернёмся к нормальной жизни?
— Полагаю, что совсем скоро, самое сложное уже позади. Сейчас всё хорошо, режим налажен, мы хотя бы высыпаемся.
— Магомед, желаю Вам и всему персоналу терпения и здоровья. Большое спасибо за то, что в это непростое время уделили внимание нашим читателям. А какие Вы можете им оставить пожелания?
— Ребятам сейчас очень важно помнить, что, выходя на улицу, они подвергают опасности даже не себя, а своих родителей. Молодым гораздо легче даётся эта болезнь, но даже тут есть исключения. Нельзя относиться небрежно к режиму самоизоляции, это карается самым тяжёлым наказанием — вредом здоровью. Советую всем не забывать про меры безопасности, носить перчатки, маски, пользоваться антисептиками и обязательно соблюдать дистанцию!
В завершении интервью Мухаммад сообщил о том, что приехал очередной больной, и ему пора работать, а затем пожелал всем ещё раз здоровья!
+90