>
«И жизнь возвратится ко мне»

«И жизнь возвратится ко мне»

Длинные истории

Парк «Орлёнок»… Когда ты маленький, расстояния кажутся больше. Каждый поход за пределы родного двора и близлежащих улиц – путешествие. Карусели, паровозик. Аллеи, дорожки, детская площадка. Фонтан с львиными головами у входа. Вот, пожалуй, и всё. Воспоминания детства эфемерны, недолговечны. Потом, когда я снова пришла в парк, там уже не было ни железной дороги, ни каруселей. Только обшарпанный фонтан, некрополь, грустный Мандельштам и уныло пустующий домик буккроссинга. Ну и конечно, «Мальчик со жвачкой», бронзовая статуя герою известной песни «Орлёнок» – куда же без него. Парк ждал очередной реконструкции.

 

 

 

Проходя мимо забора, прячущего ту часть парка, где когда-то веселились дети, нет-нет, да и начнёшь всматриваться вглубь пустыря, принимая любое движение за признак жизни. Увидев на улице Средне-Московской красивую скульптурную композицию «Дети с голубями», улыбаешься ей, как старой знакомой. В голове настойчиво крутится мысль: «Где же я её видела?». Память, подобно услужливому слуге (видно, в качестве извинения за прочие утерянные факты биографии), преподносит крохотный осколочек прошлого. Оказывается, стояла в «Орлёнке» в те доисторические времена. Парк ждёт очередной реконструкции.

 

 

 

Спустя несколько лет в «Орлёнок» врываются очередные арендаторы. Значит, парк динозавров? Ну-ну. Посмотрим, сколько вы продержитесь. А в душе брезжит слабая надежда. Парк продолжает ждать реконструкции.

 

 

 

24 октября 2019 года. По воронежским улицам едет грузовик, сопровождаемый удивлёнными взглядами прохожих. Бронзовый горнист возвращается «домой», на реставрацию. Дождались.

 

 

 

История парка «Орлёнок» богата событиями. Чего тут только не было. Кадетский корпус для дворян, площадь III Интернационала, некрополь и, наконец, первый детский парк Воронежа. Мало кто знает, что своё название он получил именно благодаря памятнику героя известной песни – мальчику-горнисту. И далеко не всем известно имя его создателя.

 

 

 

Иван Павлович Дикунов – это человек, без работ которого нельзя представить наш город. Белый Бим Чёрное ухо, Пушкин, Платонов, святитель Митрофаний, Пятницкий, скульптуры, украшающие Театр оперы и балета, ВКЗ, театр кукол «Шут»…

 

 

 

Мастерская на улице Пятницкого – удивительное место. Когда заходишь в неё, не сразу понимаешь, куда попал. Поражает удивительное сочетание искусства и быта. То ли искусство стало здесь чем-то бытовым, то ли быт превратился в искусство. Внешне мастерская чем-то напоминает огромный гараж. Инструменты, скульптуры, комки глины. Эскизы, наброски. Вильгельм Столль, ангелы, Андрей Платонов. Вот стоит целая армия маленьких статуэток Митрофания. Должно быть, Мастеру что-то не нравилось, приходилось переделывать раз за разом, пока не получилось желаемое… Становится ясно, что только здесь могли появиться на свет настоящие шедевры.

 

 

 

«В четыре часа утра поднимался и шёл колупать кирпич б/у (тут было разрушенное здание), чтобы построить эту мастерскую. Брал с собой термос со сладким чаем. К десяти жена приносила мне завтрак. Час посплю, потом работаю, пока руки видно», – рассказывает Иван Павлович.

 

 

 

Дикунов-старший – человек немногословный. Однако на вопросы отвечает охотно, говорит, что хочет написать книгу своих воспоминаний.

 

 

 

– Я рос в деревне Петровка Павловского района. У нас был сосед, который делал для нас с братом глиняные игрушки – фигурки лошадок. Мы очень удивлялись: «Как у него так здорово получается?» А потом у нас в школе были хорошие учителя. Например, Ракитин Сергей Владимирович. Он и рисовал, и лепил, и физику преподавал, и математику. Уникальный был человек. Когда я начал лепить, он меня поддерживал, достал где-то пластилин. Сказал, что мне надо учиться. Когда я окончил 10 классов, Сергей Владимирович сразу послал запрос прямо в Академию Художеств. Оттуда пришли условия приёма: рисунок с натуры, рисунок с обнажённой натуры – мужской и женской (а я её на тот момент ещё не видел ни разу), композиция. Ну, я сообразил, что туда ещё рано. Отдал документы в художественное училище в Пензу. Лепку сдал на «пять», рисунок – на «единицу». А мой брат жил в Ленинграде. Я ему написал: «Саша, как хочешь, а мне надо учиться». Как мы там мыкались – отдельная история. Но нашлись хорошие, добрые люди. В Ленинграде я окончил художественную школу, потом – училище и Академию, с будущей женой познакомился. Она из Ташкента приехала поступать в Академию Художеств. Учились на одном курсе. 53 года уже прожили вместе.

 

 

 

Зная, что вопросы поступления в Москву или Питер многих волнуют до сих пор, я не могла не спросить о том, как жилось юному Ивану Дикунову в Ленинграде.

 

 

 

«Тяжело было. Прописки нет – не берут работать, – пояснил Иван Павлович. – А не работаешь – не прописывают… Один раз брат пошёл в баню. Встретил там мужика – выпили, попарились. Оказалось, он начальник паспортного стола. Более того, родом из Воронежской области, Бутурлиновки. Повёл брата к себе домой, с женой познакомил. Саша ему про меня рассказал. И этот начальник заверил, если справку какую-нибудь достанем, что учусь я где-то, пропишет. А где ж её взять? Пошли в художественное училище. А уже октябрь, время поступать. Секретарь нас спрашивает: «Вы кто такие?» Я стою в шинели, в сажевых штанах. Ботинки развалились, прикрыты галошами. «Да мы бы вот хотели учиться», – говорим. «Приём уже закончен, – отвечает секретарь. – К тому же прописки у вас нет». Мы носы опустили, выходим. Она говорит: «Постойте». Звали её Владислава Иосифовна, блокадница. «Жалко мне вас. Напишу липовую справку, что вы здесь учитесь, только, не дай Бог, вы кому-то об этом скажете, меня посадят», – сказала она. Дала справку, меня прописали, стал ходить в художественную школу при училище».

 

 

 

Когда Иван Дикунов поступил в училище, надо было снимать квартиру. «Пошёл в Малков переулок, знаменитый бандитский район. Однако же и там было дорого. Смотрю, стоит одна женщина, молчит, ни к кому не подходит. Говорит: «Вы, наверное, квартиру ищете. Пойдёмте, посмотрите, вдруг вам понравится». Повезла на Старо-Невский. Тихий центр. Имперское кладбище. Забором обнесено кирпичным. Домик – халупа какая-то, три стены, пристроена к этой ограде кладбищенской. Кровать моя прямо у неё стояла. Сговорились, всё же по тем временам было недорого. Пойду, думаю, погуляю. Подхожу к домику со стороны кладбища, смотрю – могила Куинджи. Так два года бок о бок и прожили», – с улыбкой вспоминает скульптор.

 

 

 

Ивана Павловича и его супругу Эльзу Николаевну Пак можно смело назвать основателями творческой династии Художников. Помимо гениальных памятников, чета подарила Воронежу сыновей-скульпторов – Алексея и Максима, а также – дочь Наталью, которая предпочла заняться живописью. Сейчас уже внуки подрастают. Кто знает, сколько ещё интересных замыслов воплотится в жизнь благодаря Дикуновым, сколько арт-объектов украсят улицы Воронежа.«Семья наша – пять человек. Мы с Эльзой Николаевной и трое детей. Все отучились по 12-13 лет, получили высшее образование. Дочка обучалась в Ленинграде, там же где и мы, а ребята – в Москве. Они с детства в этой «каше варились». Все очень толковые. Мы им сразу сказали: «Мама-мамой, папа-папой, а работать придётся вам». И теперь видны результаты: Котёнок с улицы Лизюкова, памятники Маршаку, Высоцкому, – перечисляет Иван Павлович. – А мы с Эльзой Николаевной в своё время делали, к примеру, скульптурные композиции для театра кукол».

 

 

 

Для каждого человека важно признание. Признание заслуг, признание правоты… Иван Павлович по праву получил все свои звания: Заслуженный художник России, Заслуженный деятель искусств, Лауреат Государственной премии, Почётный гражданин Воронежской области, профессор… Но важнее всего, конечно, отношение простых людей – детей и взрослых, воронежцев и туристов. Конечно, далеко не всегда горожане ведут себя разумно, однако работы Мастера никого не оставляют равнодушным.

 

 

 

«На протяжении многих лет, что бы мы не делали, а вандализм всё равно остаётся. Исчезло несколько скульптур, написали письмо в милицию. Оттуда пришёл ответ: «Работы не представляют ценности», – вспоминает Иван Павлович. – Композиции для театра кукол – это была огромная работа. Скульптуры отливали на заводе им. Коминтерна. Вандалы оторвали и Золотую рыбку, и Жар-птицу, и Петушка. Там напыление сверху было тоненькое, сусальным золотом. Подумали, что все эти скульптуры золотые, и украли. Но есть и другие, неравнодушные люди. В ходе одного конкурса пять тысяч горожан проголосовали, чтобы присвоить звание Почётного Гражданина Котёнку с улицы Лизюкова. Был случай, когда вандалы хотели оторвать у Бима бронзовое ухо, чтобы сдать в переработку. Прибегаю утром – оно болтается. Я это ухо открутил, отнёс в мастерскую. Прихожу вечером – перебинтовали, и на нос Биму дети кладут печенье, конфеты».

 

 

 

На вопрос, кого бы скульптор хотел увековечить в дальнейшем, отвечает кратко: «Всех, кто составляет нашу историю. Я был на приеме у губернатора, и он сказал: «Старинных зданий у нас в городе мало. Как сделать, чтобы в Воронеж съезжались туристы?» Я ответил, что единственный способ – это монументально обозначить в разных частях города наше историческое наследие: поэтов-классиков, нобелевских лауреатов, космонавтов».

 

 

О своей работе Иван Павлович отзывается столь же лаконично: «Монументальное воздействие на зрителя – самое сильное. Поэтому относиться к нему надо серьезно».
А что касается Орлёнка, он вернётся. Обязательно. Будем ждать.

Фотогалерея

Комментарии (0)
×

Авторизация

E-mail
Пароль
×

Регистрация

ИМЯ,
ФАМИЛИЯ
Дата 
рождения
Регион
E-mail
Пароль
Повторите пароль
×
×
×