Край родной
Тусклый солнечный свет, еле пробивающийся сквозь плотную ткань тёмно-коричневых штор, слабо осветил комнату, отдалённо напоминающую смесь кабинета и спальни.
У дальней стены одиноко стояла двуспальная пружинная кровать: интересно, возможно ли сейчас найти такую? Прямо напротив расположился письменный стол на пару со стулом. Кажется, они задумывались как комплект, ибо совпадал цвет дерева, а также резьба, украшающая торцы. Заметные потёртости выдавали старость фурнитуры, но при этом нисколько не портили общий вид, скорее, даже наоборот — придавали некий шарм. Вдоль другой стены ровным строем, точно солдаты, услышавшие команду «равняйсь», гордо стояло три книжных шкафа. На некоторых полках и вправду стояли книги, на некоторых — разные безделушки, вроде статуэток и вазочек.
Вдруг скрипнула половица, вслед за ней вторая, а после и третья, словно они старались завести диалог. Невысокая старушка, подойдя к одному из шкафов, привстала на носки. Немного усилий и металлическая коробочка из-под печенья, подаренного на одно из множества празднований Нового года, оказалась в её руках. Сев на край кровати и пригладив чуть помявшееся от этого покрывало, она расположила «тайник» у себя на коленях. Буквально пара движений и крышка была снята — воздух вокруг тут же обволок приятный запах старой бумаги вперемешку с пихтой. Внутри лежала целая стопка фотографий, а также пара шишек, которые, видимо, и придавали тот самый пряный аромат. Проведя шершавыми пальцами по первому фото, старушка невольно улыбнулась, а после поднесла его ближе к лицу, дабы лучше разглядеть детали на нём. Там была изображена она сама, правда куда более молодая; позади виднелась такая величественная и при этом спокойная река Пасол. Её течение стремилось куда-то вдаль, гипнотизируя. На мгновение показалось, что фотография и вовсе ожила, возвращая сознание в тот самый летний день, когда лицо ласкал тёплый августовский ветер, а душу будоражило пьянящее чувство свободы.
Ещё немного полюбовавшись, старушка переместила фото в конец стопки: при этом улыбка не сходила с её морщинистого лица. Тут же перед глазами появилась новая картинка — всё та же юная девушка кормила с руки белку, смеясь и забавно морща нос. Взгляд её был устремлён куда-то за кадр, будто там кто-то стоял, специально веселя модель. Невольно взгляд упал на шишки, что лежали в коробочке — их старушка собрала несколько месяцев назад точно в том же лесу, где и сделана эта фотография. И, стоит признать, с годами он стал лишь краше: разросся, возмужал — прямо как тихий парнишка, что превратился в настоящего мужчину на глазах у всех. Собравшись было отложить и это фото, она неожиданно обратила внимание на просвечивающую надпись позади. Вчитываясь, старушка затаила дыхание:
«Нюрочка, этот день, как и твоя улыбка навсегда останутся в моей памяти, грея душу холодными стрежевскими зимами».
Анна Павловна давным-давно позабыла про эти строки, отчего сейчас они прошлись по струнам её души как в первый раз. С особой нежностью коснувшись неаккуратного почерка, она глянула на следующее фото. На нём уже была запечатлена зима во всей своей красе: белый иней толстым слоем лежал на ветвях стройных берёз, тем самым заставляя их грациозно выгибаться, стволы их уходили куда-то глубоко под снег, словно укрываясь пуховым одеялом, а завершали этот пейзаж снежинки, дружным хороводом кружащие вокруг оператора. Несмотря на всю холодность изображения, в душе разливалось тепло, ведь с той зимой была связана куча приятнейших воспоминаний… Кстати, о них — между фотографиями неожиданно затаилось письмецо. Развернув его, старушка снова увидел знакомый корявый почерк. Скачущие буквы, пусть и нехотя, всё же складывались в слова, глася:
«Нюра, мне так радостно, что наша первая совместная зима прошла в Стрежевом! И одновременно горестно от того, что тебе опять пришлось уезжать. Обещаю тебе, совсем скоро я тебя заберу! И весь город будет принадлежать лишь нам двоим». Моргнув пару раз, чтобы преградить слезам дорогу, Анна Павловна хотела было продолжить ностальгировать по прошлому, как вдруг дверь в спальню негромко отворилась.
— Снова ты сидишь в темноте. И без того зрение подводит, так к чему же губить его сильнее?, — ворчливо произнёс старичок, что вошёл в комнату.
Потирая поясницу, он зашагал в сторону окна и не по возрасту ловко распахнул шторы, наконец впуская внутрь солнечный свет, что так долго и упорно этого добивался. Из окна открывался вид прямиком на площадь Победы, которая к полудню была уже полна людьми.
— Пойдём чаю выпьем, а после в парк, белок кормить?, — приулбынулся он, подходя к супруге и беря ту за руку, — Пора бы пополнить твою коллекцию новыми экземплярами, — по-доброму усмехаясь, добавил всё он же и кивнул в сторону коробочки.
Без лишних слов старушка отставила её в сторону, поднимаясь на ноги. Сжав чужую руку, она лишь молча кивнула.
Слова тут были не нужны, их души и так всё понимали. Они вместе, вместе в родном краю…
Автор: Загудаев Никита
