Славянское фэнтези — мечта об идеале
“Жанр моих книг — мечта. Мечта об идеале. Разве может быть скучно мечтать?”.
Мария Семенова — писательница, переводчик и одна из основателей “славянского фэнтези”, которая считает, что богатейший материал нашей родины не должен оставаться в тени. Что же это за жанр она создала? С чего начался писательский путь Марии Семёновой? Сложно ли писать “славянское фэнтези”, и кто обычно интересуется этим? Побеседовав с Марией Васильевной, я узнала ответы на эти и многие другие вопросы, поделюсь и с вами.
— Кто был Вашим любимым писателем в детстве?
— Читать я научилась очень рано и практически сама. Наверно, по- другому и быть не могло в доме, наполненном книгами. Очень хорошо помню время, когда чтение ещё оставалось для меня тяжким трудом, но длилось это недолго. Видимо, я вскоре поняла, сколько интересного скрывается в книгах, и вошла во вкус. Поэтому к первому классу школы (где полагалось по складам разбирать «мама мыла раму») я уже вовсю читала Майн Рида и Жюля Верна. Конечно, я там не всё понимала, но притягивало главное: увлекательный сюжет, мощная познавательная составляющая и харизматичные герои, не просто «приключенцы», но убеждённые борцы за свободу. Немного погодя добавился Джек Лондон и греческие мифы в пересказе Н. А. Куна. А вот пресловутые мушкетёры, хоть и были прочитаны, «не зашли» совершенно, видимо, по контрасту. Не та мотивация у главных героев, чтобы всерьёз за них «болеть».
— Как Вы пришли к такому жанру как славянское фэнтези?
— Через исторические романы, с которых я начинала. Я видела своей задачей не показ крупных исторических событий и соответствующих деятелей, меня больше интересовал менталитет простых людей далёкой эпохи, их бытовая жизнь. И в какой-то момент оказалось, что в стандартные рамки исторического романа это не помещается. Начинаешь показывать людей, просто живущих по своей вере, — и твоё произведение тут же объявляют «историческим фэнтези», как «Валькирию», всего лишь за то, что герой нарушает данные ему в детстве мистические запреты и оказывается на краю гибели. Дошло до того, что статья в «Учёных записках» одного приволжского университета объявила мои исторические романы «квазиисторическими», в частности, из-за мифологического менталитета персонажей. Позволительно спросить, а каким он должен был быть, в девятом-то веке? Столкнувшись с подобным подходом, я в конце концов плюнула и перешла на откровенное фэнтези. С волшебством, чудесными животными и явлениями Богов. Впрочем, мистико-магическая часть не выходит за пределы «пространства веры» древних народов и служит скорее иллюстрацией к их мировоззрению.
— Что вы чувствовали, когда первый раз относили своё произведение в издательство?
— Ну я, вообще, чувствовала себя дурой какой-то. Я была в полной уверенности, что это всё будет в пользу бедных, меня оттуда пошлют, рукопись потеряют и будет всё плохо, а с другой стороны я так про себя подумала: «А что я теряю?». Ну не напечатают, ну пошлют… Жила я без книжек с моей фамилией, поживу ещё. Меня не расстреляют, в тюрьму не посадят, даже ругать сильно не будут — и вот взяла и отнесла.
— Как Вы считаете, что в первую очередь необходимо писателю, который хочет писать книги в жанре славянского фэнтези?
— Сесть и писать. При этом параллельно контролируя себя чтением хотя бы научно-популярной литературы. Иначе получится пустопорожнее одноразовое чтиво для электрички. Если по ходу дела играется свадьба — вы изучаете русскую свадьбу, вникая в смысл последовательности обрядов и узнавая удивительные подробности (которых ни с какой фантазией не придумаешь). Если герои собираются воевать — вы вникаете в военное дело Руси, изучаете оружие и доспехи, перестаёте путать рать и дружину. Если герои садятся за стол — вы разбираетесь в кушаньях и, главное, в тонкостях застольного этикета. Если играют на гуслях — ради правильности описаний вы обзаводитесь инструментом и берёте уроки… И вот так буквально всюду, куда пальцем ни ткни. Сперва, конечно, будет получаться несусветная чепуха, но это нормальные ошибки человека, стремящегося к истине, их постепенно будет становиться всё меньше. Опять же, изучение материала часто подсказывает как сюжетные ходы, так и характеры персонажей. А вот когда человек ни черта не знает и даже не догадывается о своём незнании, это непростительно и противно.
— Какой персонаж из придуманных Вами является самым любимым?
— Даже не знаю. У меня нет любимых и нелюбимых. Когда тот или иной персонаж оказывается в центре повествования, и, соответственно, в фокусе авторского внимания, нужно обязательно влезть в его шкуру, уяснить логику его поступков. И тогда персонаж становится пускай не симпатичным, но интересным — и автору, и читателю.
Я уверена, что история Марии Семеновой может вдохновить многих начинающих писателей. Это человек, который углубляется в историю вплоть до изучения всех традиций и деталей нарядов того или иного народа, чтобы написать достойные произведения. Творчество Марии Васильевны является прекрасным примером, что писателем нельзя стать просто так. Ведь для того, чтобы написать что-то действительно великолепное, нужно долго и упорно стараться и работать над собой.
Фото Даниил Гладкий
+20